Китайский бум

Дешевая валюта — символ успеха

Со временем эта цифра росла, но коренной перелом случился после «азиатского финансового кризиса» 1997-1998 годов. Тогда многие страны Восточной Азии предпочли девальвировать свою валюту и поддержать экономику за счет роста экспорта. Обратным эффектом такого решения было падения уровня жизни, но в более долгосрочной перспективе азиатам удалось вернуться к довольно быстрому экономическому росту.

Китай в этом ряду исключением не был. Но у него есть одна особенность, отличающая от остальных государств региона. Дело в том, что китайская валюта не является конвертируемой и поэтому Пекин имеет над ее курсом практически абсолютную власть, а инвесторы-спекулянты рынка Forex на стоимость юаня повлиять никак не могут.

Обычно если страна имеет значительный торговый профицит, стоимость ее валюты растет. Так происходило, например, с российским рублем в течение 2000-х годов (рост более чем на треть к доллару). В Китае, однако, ничего подобного не случилось — Пекин крепко привязал юань к доллару и исключил какие-либо значительные изменения его курса.

Из-за дешевого юаня Китаю было чрезвычайно выгодно торговать с США, так как местные производители получали более высокую прибыль. Конкурентоспособность товаров других стран, в том числе и самих США, на этом фоне снижалась.

Китай имел торговый профицит практически со всем миром, но львиная его доля приходилась на США. В 2008-м году, например, положительное сальдо торгового баланса составило более 260 миллиардов долларов. Большую часть этих средств китайское правительство аккуратно изымало с национального финансового рынка и помещало в сундук золотовалютных резервов, которые к концу десятилетия достигли астрономической цифры — почти 2,5 триллиона долларов — больше, чем объем ВВП такой страны, как Великобритания.

Многие экономисты упрекали тогда Китай, что он фактически подсадил США на иглу потребления, а сам уселся на заработанных им долларах, лишив рынки ликвидности. Выход из кризиса предлагался следующий: Китай должен поднять курс юаня, после чего дисбалансы в торговле между странами исчезнут. Таким образом будет обеспечен устойчивый экономический рост в будущем.

Прогнозы развития китайской экономики

Создав рыночный механизм в экономике, правительство Китая планирует и дальше ее совершенствовать, показывая при этом преимущества социализма. Однако специалисты делают как оптимистичные, так и пессимистичные прогнозы развития китайской экономики. Одни уверены, что сложно будет противостоять нарастающим экономическим, политическим и социальным проблемам, сохраняя коммунистическую власть. Растущая эмиграция в развитые страны, пропасть между бедными и богатыми может снизить эффективность государственной власти и роль партии. Им в противовес другие эксперты утверждают, что все-таки гибрид социализма и капиталистического рынка возможен в силу самобытности китайской нации и менталитета, только ей свойственного. Остается только сказать, что время расставит все на свои места.

О карантине и поставках

Фото из телеграм-канала Байер в Китае

Не очень хорошо себя сейчас чувствует бизнес, который годами был ориентирован только на экспорт в СНГ. Те фабрики, которые отшивали, как я ее называю, нашу «региональную стилистику», пострадали больше всех. Сперва был долгий перерыв на китайский Новый год, затем эпидемия в Китае (оптовым рынкам не давали открываться, рабочие не могли вернуться на фабрики, логистика и таможня не работали), затем буквально неделя работы и Китай закрывают, у иностранных клиентов отменяются деловые поездки. И в этот же момент вся Россия уходит на самоизоляцию, и заказы у этих производств совсем пропадают. В общем, примерно полгода нормальной работы у них не было.

То же происходит и с другими секторами торговли, которые держались на иностранцах. Например, на оптовом рынке сумок у нас сейчас пустует 50 % мест. Эти поставщики так и не открылись и либо ушли в онлайн, либо сменили направление.

Фото из телеграм-канала Байер в Китае

Мы работаем с разными странами, поэтому получалось балансировать. Конечно, поток заказов в апреле сократился, но мы вовремя оформили медицинскую лицензию и успели поработать с экспортом масок и другого сопутствующего товара. К майским праздникам объем заказов одежды полностью восстановился.

«Большой скачок» в никуда

Однако после 1957 года отношения Китая и СССР остыли, и не разделявший взглядов тогдашнего советского руководства Мао Цзедун принимает решение о реализации новой программы, получившей название «Большого скачка». Целью амбициозной программы было резкое развитие экономики, но новое направление оказалось неудачным и имело трагические последствия как для народа, так и для экономики Китая в целом.

В 60-е страна переживает сильный голод, культурную революцию и массовые репрессии. Многие государственные инструменты перестали действовать, разваливалась коммунистическая партийная система. Но в начале 70-х правительство берет курс на восстановление партийных организаций и улучшение отношений с США. После кончины «Великого кормчего» Мао Цзедуна в 1976 году страна оказалась в тяжелом экономическом положении, возросла безработица, была введена карточная система.

С конца 1976 года во главе Китая становится Хуа Гофэн. Но фактические бразды правления берет на себя Дэн Сяопин – политический деятель, попавший в жернова культурной революции и восстановившийся в должности вице-премьера Китая в 1977 году.

Четыре этапа

В ходе всего реформирования экономики Китая можно выделить четыре временных этапа, проводившихся под определенным лозунгом. Первый (с 1978 по 1984) этап, подразумевающий преобразования в сельской местности, создание специальных экономических зон, имел такой лозунг: «Основа — плановая экономика. Дополнение – рыночное регулирование».

Второй (с 1984 по 1991) этап – это перемещение внимания с аграрного сектора на городские предприятия, расширение их поля деятельности и самостоятельности. Вводится рыночное ценообразование, реформам подвергаются социальная сфера, наука, образование. Этот этап носит название «Плановая товарная экономика».

Третий (с 1992 по 2002) этап проходил под лозунгом «Социалистическая рыночная экономика». В это время формируется новая экономическая система, подразумевающая дальнейшее развитие рынка и определяющая инструменты макрорегулирования государственного контроля на новой основе.

Четвертый (с 2003 года и по сей день) обозначен как «Этап совершенствования социалистической рыночной экономики».

Послевкусие кризиса

Сразу после избрания президентом Барака Обамы такая точка зрения превратилась среди руководства США в мейнстримную. Еще до своего назначения китайскую валютную политику атаковал будущий министр финансов США Тимоти Гайтнер, давление стали оказывать и другие влиятельные чиновники — такие как Лоренс Саммерс.

Однако Пекин к этой критике остался безучастным. Китайцы лишь несколько раз посоветовали американскому руководству сосредоточиться на проблемах собственной страны. Но вот когда в марте 2010 года политику занижения курса юаня раскритиковал сам Барак Обама, остаться в стороне было сложно.

Премьер-министр Китая Вэнь Цзябао задался, в свою очередь, вопросом о стабильности доллара как мировой валюты. Китай опасается обесценивания своих гигантских резервов, поэтому рекомендовал США проявить большую фискальную дисциплину (сейчас дефицит американского бюджета составляет более 10 процентов от ВВП, а суммарный госдолг растет как на дрожжах, увеличившись за пару лет с 60 до 85 процентов от ВВП).

На стороне США, помимо призвавшего к жесткому ответу Китаю Пола Кругмана, выступил и МВФ

Его лидер Доминик Стросс-Кан, пусть и предельно осторожно и корректно, все же высказался в пользу постепенного повышения курса юаня

Китайцы вроде бы готовы слегка ревальвировать собственную валюту. Некоторые эксперты в прошлом году говорили о возможном 10-процентном росте курса юаня, сейчас чаще всего останавливаются на цифре в 5 процентов в течение 2010 года. Но многие в КНР, в первую очередь экспортные промышленники, не готовы даже к таким весьма умеренным действиям. Вице-президент Китайского совета по международной торговле Чжан Вэй, к примеру, заявил, что повышение курса юаня для китайских экспортеров «станет катастрофой», поскольку уже сейчас китайские производители торгуют с крайне низкой маржой (около 3 процентов).

В общем, решение о ревальвации простым не будет. Нельзя исключать, что Китай вновь откажется проводить какие-либо реформы вообще. Если так и произойдет, то для администрации Обамы это будет настоящий плевок в лицо — а ведь ее и так жестко ругают за мягкотелость, причем как республиканцы, так и свои же союзники-демократы. В этом случае вполне возможно введение штрафных санкций, вроде тех, что прописал в своем законопроекте американский сенатор Чарльз Шумер.

Начало прекрасной дружбы

Современная система экономических взаимоотношений между США и Китаем начала формироваться еще в 80-е годы. После долгих лет враждебности страны договорились о выгодных обеим сторонам связях: Китай открылся для американских инвестиций, а США допустили на свой рынок китайских производителей. Американцы, таким образом, смогли не в последнюю очередь за счет доступных китайских товаров снизить инфляцию и повысить уровень жизни населения, а китайцы смогли в кратчайшие сроки поднять свою промышленность и практически с нуля превратиться в «мировую фабрику».

Казалось бы, у такого взаимовыгодного партнерства не должно быть никаких проблем. Но они возникли, причем достаточно быстро. На первом этапе в Китай переносились разнообразные производства, требующие больших трудовых затрат и дешевой рабочей силы. В США в этих отраслях промышленности просто никто не хотел работать. Однако со временем КНР набрала силу и стала строить (не без помощи западных инвестиций) все более и более технологичные производства. Таким образом, уже к началу XXI века китайцы стали серьезными конкурентами американцев в целом ряде секторов.

В США это привело к массовому закрытию производств, причем уже таких, которые требовали достаточно квалифицированной рабочей силы. Америка стала стремительно терять позицию мирового промышленного лидера.

До поры до времени внимания на это не обращали. Во-первых, в 90-е годы начался период экономического бума, который, как многим казалось, будет длиться бесконечно. Потерянные рабочие места в производстве компенсировались резко разбухшим сектором услуг, поглотившим многочисленных уволенных и снявший остроту ситуации с безработицей. В 2000-е США помог еще и жилищный бум. Наконец, господствующая в американском обществе идеология торжества «нерегулируемого свободного рынка» также не позволяла выражать недовольство переездом рабочих мест в Китай: всерьез об этом говорили только маргиналы.

Но вот после начала глобального кредитного кризиса ситуация довольно быстро изменилась на противоположную. Экономический обвал совершенно эпических масштабов фактически поставил черту под 30-летней моделью развития США. В результате были заданы два извечных русских вопроса — «кто виноват?» и «что делать?», на которые были получены достаточно четкие ответы.

Помимо жадных банкиров и администрации Джорджа Буша, в ответе за американский кризис оказался и Китай. В вину ему вменяли систему «несправедливой» торговли с США, при которой американцы постоянно имели с ним торговый дефицит.

Особые экономические зоны, налоговая и банковская системы

К 1982 году в качестве эксперимента некоторые приморские регионы Китая объявили себя особыми экономическими зонами, а после пленума 1984 года в качестве специальных экономических зон утверждены 14 городов в общей сложности. Целью формирования этих зон стало привлечение иностранных инвестиций в промышленность Китая и освоение новых технологий, ускорение экономического развития этих регионов, выход экономики страны на международную арену.

Реформы коснулись и налоговой, банковской и валютной системы. Вводятся налоги на добавленную стоимость, единый подоходный налог для организаций. В центральные бюджеты стала поступать большая часть доходов благодаря новой системе распределения между местными администрациями и центральным правительством.

Банковская система страны разделилась на государственные банки, проводящие экономическую политику правительства, и остальные кредитно-финансовые организации на коммерческой основе. Курсы иностранных валют теперь пустились в «свободное плавание», которое регулировалось лишь рынком.

«Светило» науки против Пекина

В условиях кризиса страны могут пойти на многое ради защиты отечественного производителя. Тем более, что Обама сразу обозначил готовность покончить с предыдущей моделью экономического развития и сделать ставку на экспорт и развитие промышленности. Но такие действия безболезненными быть не могут.

В своей колонке Пол Кругман рассуждает о том, что США могут сделать Китаю все, что захотят — а вот сам Китай перед лицом США бессилен. Он отвергает аргумент, что Китай в ответ на жесткие ходы США может выбросить на рынок накопленный им государственный долг Америки (почти 900 миллиардов долларов). Все же кажется, что в данном случае в Кругмане говорит больше идеолог, чем ученый.

Американская финансовая система построена на доверии, а казначейские обязательства являются ее краеугольным камнем. Вера в то, что ФРС сможет поглотить все эти сотни миллиардов, если Китай начнет от них избавляться, сильно напоминает веру в вечный двигатель. Если бы все было так просто, американские регуляторы вообще бы могли бы печатать деньги в любом количестве. Но если бы такое началось на самом деле, вера в железную надежность американских финансов была бы подорвана — как среди простых обывателей, так и среди институциональных инвесторов.

Не стоит забывать и о потерях, которые США понесут непосредственно от сокращения торговли с Китаем. Отсутствие сравнительно дешевых товаров из КНР, к которым относятся не только игрушки и компьютеры, но также сталь и океанские суда, вызовет инфляцию в самих США, а также колоссальные потери у тысяч фирм, занимающихся в Америке перепродажей этих товаров. Заместить же такую гигантскую и работающую как часы фабрику как КНР, кем-то другим, не получится и за 10 лет, не говоря уж о более коротких сроках.

Тем не менее, обострение торгового конфликта между первой и третьей по величине экономиками мира, видимо, неизбежно. Усиление протекционизма происходило во время всех крупных экономических кризисов прошлого. Ожидать, что в этот раз будет по-другому, не приходится. Остается лишь надеяться что гиганты, выясняя отношения между собой, не отбросят в прошлое весь остальной мир.

Плоды реформ

Китайское экономическое чудо начинает проявляться уже в конце 80-х. Результаты преобразований качественно отразились на жизни обычных граждан. Снижаются показатели безработицы в 3 раза, удваивается розничный товарооборот. Объемы внешней торговли к 1987 году увеличились в 4 раза по сравнению с 1978 годом. Были привлечены миллиарды долларов иностранных инвестиций, и к 1989 году насчитывалось 19 000 совместных предприятий.

Если говорить кратко, развитие экономики Китая проявилось в уменьшение доли тяжелой промышленности и увеличении производства предметов народного потребления и легкой промышленности. Значительно расширяется сфера услуг.

ВВП Китая поражал небывалыми темпами роста: 12-14% в начале 90-х. Многие эксперты в эти годы говорили о феномене китайского экономического чуда и предрекали Китаю роль экономической сверхдержавы 21 века.

Отрицательные последствия реформ

Как и у всякой медали, у китайских реформ было две стороны – положительная и отрицательная. Одним из таких отрицательных моментов стала угроза инфляции, последовавшей как побочный эффект роста производительности труда после реформ в аграрном секторе. Также в результате ценовой реформы усугубилось положение в индустриальном секторе. Начались волнения, вылившиеся в студенческие демонстрации, в результате которых в отставку отправляется генсек Ху Яобан.

Только в начале 90-х предложенный Дэн Сяопином курс ускорения и оздоровления экономической среды помог преодолеть перегрев экономики, создать системы контроля за инфляцией и развитием страны.

Китайское экономическое чудо и его причины

Итак, теперь о причинах. Изучая феномен экономического чуда Китая, многие экспертами выдвигаются следующие причины экономического подъема:

1. Эффективная роль государства в экономических преобразованиях. На всех этапах проведения реформ управленческий аппарат страны адекватно отвечал задачам экономической модернизации.
2. Значительные трудовые ресурсы. Спрос на рынке труда Китая всегда больше предложения. Это позволяет сохранять низкие зарплаты при высокой производительности.
3. Привлечение иностранных инвестиций в промышленность Китая, а также в высокотехнологичные отрасли.
4. Экспортоориентированная модель развития, позволявшая за счет валютной выручки повысить наукоемкость экономики и освоение новейших технологий.

Однако главный экономический прогресс Китая состоял в отказе от «шоковой терапии» и в постепенном формировании рыночного механизма, который оздоровил экономику благодаря эффективному рыночному регулированию.