Дешевая валюта — символ успеха
Со временем эта цифра росла, но коренной перелом случился после «азиатского финансового кризиса» 1997-1998 годов. Тогда многие страны Восточной Азии предпочли девальвировать свою валюту и поддержать экономику за счет роста экспорта. Обратным эффектом такого решения было падения уровня жизни, но в более долгосрочной перспективе азиатам удалось вернуться к довольно быстрому экономическому росту.
Китай в этом ряду исключением не был. Но у него есть одна особенность, отличающая от остальных государств региона. Дело в том, что китайская валюта не является конвертируемой и поэтому Пекин имеет над ее курсом практически абсолютную власть, а инвесторы-спекулянты рынка Forex на стоимость юаня повлиять никак не могут.
Обычно если страна имеет значительный торговый профицит, стоимость ее валюты растет. Так происходило, например, с российским рублем в течение 2000-х годов (рост более чем на треть к доллару). В Китае, однако, ничего подобного не случилось — Пекин крепко привязал юань к доллару и исключил какие-либо значительные изменения его курса.
Из-за дешевого юаня Китаю было чрезвычайно выгодно торговать с США, так как местные производители получали более высокую прибыль. Конкурентоспособность товаров других стран, в том числе и самих США, на этом фоне снижалась.
Китай имел торговый профицит практически со всем миром, но львиная его доля приходилась на США. В 2008-м году, например, положительное сальдо торгового баланса составило более 260 миллиардов долларов. Большую часть этих средств китайское правительство аккуратно изымало с национального финансового рынка и помещало в сундук золотовалютных резервов, которые к концу десятилетия достигли астрономической цифры — почти 2,5 триллиона долларов — больше, чем объем ВВП такой страны, как Великобритания.
Многие экономисты упрекали тогда Китай, что он фактически подсадил США на иглу потребления, а сам уселся на заработанных им долларах, лишив рынки ликвидности. Выход из кризиса предлагался следующий: Китай должен поднять курс юаня, после чего дисбалансы в торговле между странами исчезнут. Таким образом будет обеспечен устойчивый экономический рост в будущем.
Прогнозы развития китайской экономики
Создав рыночный механизм в экономике, правительство Китая планирует и дальше ее совершенствовать, показывая при этом преимущества социализма. Однако специалисты делают как оптимистичные, так и пессимистичные прогнозы развития китайской экономики. Одни уверены, что сложно будет противостоять нарастающим экономическим, политическим и социальным проблемам, сохраняя коммунистическую власть. Растущая эмиграция в развитые страны, пропасть между бедными и богатыми может снизить эффективность государственной власти и роль партии. Им в противовес другие эксперты утверждают, что все-таки гибрид социализма и капиталистического рынка возможен в силу самобытности китайской нации и менталитета, только ей свойственного. Остается только сказать, что время расставит все на свои места.
О карантине и поставках
Фото из телеграм-канала Байер в Китае
Не очень хорошо себя сейчас чувствует бизнес, который годами был ориентирован только на экспорт в СНГ. Те фабрики, которые отшивали, как я ее называю, нашу «региональную стилистику», пострадали больше всех. Сперва был долгий перерыв на китайский Новый год, затем эпидемия в Китае (оптовым рынкам не давали открываться, рабочие не могли вернуться на фабрики, логистика и таможня не работали), затем буквально неделя работы и Китай закрывают, у иностранных клиентов отменяются деловые поездки. И в этот же момент вся Россия уходит на самоизоляцию, и заказы у этих производств совсем пропадают. В общем, примерно полгода нормальной работы у них не было.
То же происходит и с другими секторами торговли, которые держались на иностранцах. Например, на оптовом рынке сумок у нас сейчас пустует 50 % мест. Эти поставщики так и не открылись и либо ушли в онлайн, либо сменили направление.
Фото из телеграм-канала Байер в Китае
Мы работаем с разными странами, поэтому получалось балансировать. Конечно, поток заказов в апреле сократился, но мы вовремя оформили медицинскую лицензию и успели поработать с экспортом масок и другого сопутствующего товара. К майским праздникам объем заказов одежды полностью восстановился.
«Большой скачок» в никуда
Однако после 1957 года отношения Китая и СССР остыли, и не разделявший взглядов тогдашнего советского руководства Мао Цзедун принимает решение о реализации новой программы, получившей название «Большого скачка». Целью амбициозной программы было резкое развитие экономики, но новое направление оказалось неудачным и имело трагические последствия как для народа, так и для экономики Китая в целом.
В 60-е страна переживает сильный голод, культурную революцию и массовые репрессии. Многие государственные инструменты перестали действовать, разваливалась коммунистическая партийная система. Но в начале 70-х правительство берет курс на восстановление партийных организаций и улучшение отношений с США. После кончины «Великого кормчего» Мао Цзедуна в 1976 году страна оказалась в тяжелом экономическом положении, возросла безработица, была введена карточная система.
С конца 1976 года во главе Китая становится Хуа Гофэн. Но фактические бразды правления берет на себя Дэн Сяопин – политический деятель, попавший в жернова культурной революции и восстановившийся в должности вице-премьера Китая в 1977 году.
Четыре этапа
В ходе всего реформирования экономики Китая можно выделить четыре временных этапа, проводившихся под определенным лозунгом. Первый (с 1978 по 1984) этап, подразумевающий преобразования в сельской местности, создание специальных экономических зон, имел такой лозунг: «Основа — плановая экономика. Дополнение – рыночное регулирование».
Второй (с 1984 по 1991) этап – это перемещение внимания с аграрного сектора на городские предприятия, расширение их поля деятельности и самостоятельности. Вводится рыночное ценообразование, реформам подвергаются социальная сфера, наука, образование. Этот этап носит название «Плановая товарная экономика».
Третий (с 1992 по 2002) этап проходил под лозунгом «Социалистическая рыночная экономика». В это время формируется новая экономическая система, подразумевающая дальнейшее развитие рынка и определяющая инструменты макрорегулирования государственного контроля на новой основе.
Четвертый (с 2003 года и по сей день) обозначен как «Этап совершенствования социалистической рыночной экономики».
Послевкусие кризиса
Сразу после избрания президентом Барака Обамы такая точка зрения превратилась среди руководства США в мейнстримную. Еще до своего назначения китайскую валютную политику атаковал будущий министр финансов США Тимоти Гайтнер, давление стали оказывать и другие влиятельные чиновники — такие как Лоренс Саммерс.
Однако Пекин к этой критике остался безучастным. Китайцы лишь несколько раз посоветовали американскому руководству сосредоточиться на проблемах собственной страны. Но вот когда в марте 2010 года политику занижения курса юаня раскритиковал сам Барак Обама, остаться в стороне было сложно.
Премьер-министр Китая Вэнь Цзябао задался, в свою очередь, вопросом о стабильности доллара как мировой валюты. Китай опасается обесценивания своих гигантских резервов, поэтому рекомендовал США проявить большую фискальную дисциплину (сейчас дефицит американского бюджета составляет более 10 процентов от ВВП, а суммарный госдолг растет как на дрожжах, увеличившись за пару лет с 60 до 85 процентов от ВВП).
На стороне США, помимо призвавшего к жесткому ответу Китаю Пола Кругмана, выступил и МВФ
Его лидер Доминик Стросс-Кан, пусть и предельно осторожно и корректно, все же высказался в пользу постепенного повышения курса юаня
Китайцы вроде бы готовы слегка ревальвировать собственную валюту. Некоторые эксперты в прошлом году говорили о возможном 10-процентном росте курса юаня, сейчас чаще всего останавливаются на цифре в 5 процентов в течение 2010 года. Но многие в КНР, в первую очередь экспортные промышленники, не готовы даже к таким весьма умеренным действиям. Вице-президент Китайского совета по международной торговле Чжан Вэй, к примеру, заявил, что повышение курса юаня для китайских экспортеров «станет катастрофой», поскольку уже сейчас китайские производители торгуют с крайне низкой маржой (около 3 процентов).
В общем, решение о ревальвации простым не будет. Нельзя исключать, что Китай вновь откажется проводить какие-либо реформы вообще. Если так и произойдет, то для администрации Обамы это будет настоящий плевок в лицо — а ведь ее и так жестко ругают за мягкотелость, причем как республиканцы, так и свои же союзники-демократы. В этом случае вполне возможно введение штрафных санкций, вроде тех, что прописал в своем законопроекте американский сенатор Чарльз Шумер.
Начало прекрасной дружбы
Современная система экономических взаимоотношений между США и Китаем начала формироваться еще в 80-е годы. После долгих лет враждебности страны договорились о выгодных обеим сторонам связях: Китай открылся для американских инвестиций, а США допустили на свой рынок китайских производителей. Американцы, таким образом, смогли не в последнюю очередь за счет доступных китайских товаров снизить инфляцию и повысить уровень жизни населения, а китайцы смогли в кратчайшие сроки поднять свою промышленность и практически с нуля превратиться в «мировую фабрику».
Казалось бы, у такого взаимовыгодного партнерства не должно быть никаких проблем. Но они возникли, причем достаточно быстро. На первом этапе в Китай переносились разнообразные производства, требующие больших трудовых затрат и дешевой рабочей силы. В США в этих отраслях промышленности просто никто не хотел работать. Однако со временем КНР набрала силу и стала строить (не без помощи западных инвестиций) все более и более технологичные производства. Таким образом, уже к началу XXI века китайцы стали серьезными конкурентами американцев в целом ряде секторов.
В США это привело к массовому закрытию производств, причем уже таких, которые требовали достаточно квалифицированной рабочей силы. Америка стала стремительно терять позицию мирового промышленного лидера.
До поры до времени внимания на это не обращали. Во-первых, в 90-е годы начался период экономического бума, который, как многим казалось, будет длиться бесконечно. Потерянные рабочие места в производстве компенсировались резко разбухшим сектором услуг, поглотившим многочисленных уволенных и снявший остроту ситуации с безработицей. В 2000-е США помог еще и жилищный бум. Наконец, господствующая в американском обществе идеология торжества «нерегулируемого свободного рынка» также не позволяла выражать недовольство переездом рабочих мест в Китай: всерьез об этом говорили только маргиналы.
Но вот после начала глобального кредитного кризиса ситуация довольно быстро изменилась на противоположную. Экономический обвал совершенно эпических масштабов фактически поставил черту под 30-летней моделью развития США. В результате были заданы два извечных русских вопроса — «кто виноват?» и «что делать?», на которые были получены достаточно четкие ответы.
Помимо жадных банкиров и администрации Джорджа Буша, в ответе за американский кризис оказался и Китай. В вину ему вменяли систему «несправедливой» торговли с США, при которой американцы постоянно имели с ним торговый дефицит.
Особые экономические зоны, налоговая и банковская системы
К 1982 году в качестве эксперимента некоторые приморские регионы Китая объявили себя особыми экономическими зонами, а после пленума 1984 года в качестве специальных экономических зон утверждены 14 городов в общей сложности. Целью формирования этих зон стало привлечение иностранных инвестиций в промышленность Китая и освоение новых технологий, ускорение экономического развития этих регионов, выход экономики страны на международную арену.
Реформы коснулись и налоговой, банковской и валютной системы. Вводятся налоги на добавленную стоимость, единый подоходный налог для организаций. В центральные бюджеты стала поступать большая часть доходов благодаря новой системе распределения между местными администрациями и центральным правительством.
Банковская система страны разделилась на государственные банки, проводящие экономическую политику правительства, и остальные кредитно-финансовые организации на коммерческой основе. Курсы иностранных валют теперь пустились в «свободное плавание», которое регулировалось лишь рынком.
«Светило» науки против Пекина
В условиях кризиса страны могут пойти на многое ради защиты отечественного производителя. Тем более, что Обама сразу обозначил готовность покончить с предыдущей моделью экономического развития и сделать ставку на экспорт и развитие промышленности. Но такие действия безболезненными быть не могут.
В своей колонке Пол Кругман рассуждает о том, что США могут сделать Китаю все, что захотят — а вот сам Китай перед лицом США бессилен. Он отвергает аргумент, что Китай в ответ на жесткие ходы США может выбросить на рынок накопленный им государственный долг Америки (почти 900 миллиардов долларов). Все же кажется, что в данном случае в Кругмане говорит больше идеолог, чем ученый.
Американская финансовая система построена на доверии, а казначейские обязательства являются ее краеугольным камнем. Вера в то, что ФРС сможет поглотить все эти сотни миллиардов, если Китай начнет от них избавляться, сильно напоминает веру в вечный двигатель. Если бы все было так просто, американские регуляторы вообще бы могли бы печатать деньги в любом количестве. Но если бы такое началось на самом деле, вера в железную надежность американских финансов была бы подорвана — как среди простых обывателей, так и среди институциональных инвесторов.
Не стоит забывать и о потерях, которые США понесут непосредственно от сокращения торговли с Китаем. Отсутствие сравнительно дешевых товаров из КНР, к которым относятся не только игрушки и компьютеры, но также сталь и океанские суда, вызовет инфляцию в самих США, а также колоссальные потери у тысяч фирм, занимающихся в Америке перепродажей этих товаров. Заместить же такую гигантскую и работающую как часы фабрику как КНР, кем-то другим, не получится и за 10 лет, не говоря уж о более коротких сроках.
Тем не менее, обострение торгового конфликта между первой и третьей по величине экономиками мира, видимо, неизбежно. Усиление протекционизма происходило во время всех крупных экономических кризисов прошлого. Ожидать, что в этот раз будет по-другому, не приходится. Остается лишь надеяться что гиганты, выясняя отношения между собой, не отбросят в прошлое весь остальной мир.
Плоды реформ
Китайское экономическое чудо начинает проявляться уже в конце 80-х. Результаты преобразований качественно отразились на жизни обычных граждан. Снижаются показатели безработицы в 3 раза, удваивается розничный товарооборот. Объемы внешней торговли к 1987 году увеличились в 4 раза по сравнению с 1978 годом. Были привлечены миллиарды долларов иностранных инвестиций, и к 1989 году насчитывалось 19 000 совместных предприятий.
Если говорить кратко, развитие экономики Китая проявилось в уменьшение доли тяжелой промышленности и увеличении производства предметов народного потребления и легкой промышленности. Значительно расширяется сфера услуг.
ВВП Китая поражал небывалыми темпами роста: 12-14% в начале 90-х. Многие эксперты в эти годы говорили о феномене китайского экономического чуда и предрекали Китаю роль экономической сверхдержавы 21 века.
Отрицательные последствия реформ
Как и у всякой медали, у китайских реформ было две стороны – положительная и отрицательная. Одним из таких отрицательных моментов стала угроза инфляции, последовавшей как побочный эффект роста производительности труда после реформ в аграрном секторе. Также в результате ценовой реформы усугубилось положение в индустриальном секторе. Начались волнения, вылившиеся в студенческие демонстрации, в результате которых в отставку отправляется генсек Ху Яобан.
Только в начале 90-х предложенный Дэн Сяопином курс ускорения и оздоровления экономической среды помог преодолеть перегрев экономики, создать системы контроля за инфляцией и развитием страны.
Китайское экономическое чудо и его причины
Итак, теперь о причинах. Изучая феномен экономического чуда Китая, многие экспертами выдвигаются следующие причины экономического подъема:
- Эффективная роль государства в экономических преобразованиях. На всех этапах проведения реформ управленческий аппарат страны адекватно отвечал задачам экономической модернизации.
- Значительные трудовые ресурсы. Спрос на рынке труда Китая всегда больше предложения. Это позволяет сохранять низкие зарплаты при высокой производительности.
- Привлечение иностранных инвестиций в промышленность Китая, а также в высокотехнологичные отрасли.
- Экспортоориентированная модель развития, позволявшая за счет валютной выручки повысить наукоемкость экономики и освоение новейших технологий.
Однако главный экономический прогресс Китая состоял в отказе от «шоковой терапии» и в постепенном формировании рыночного механизма, который оздоровил экономику благодаря эффективному рыночному регулированию.